Синонимы в фольклоре примеры

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

многопрофильный лицей

с. Малая Сердоба

Областная научно-практическая конференция учащихся

«Старт в науку»

(На примере сказок «Царевна — лягушка»

и

«Иван — крестьянский сын и чудо — юдо»).

Выполнила: Ломовцева София,

ученица 8 «Б» класса

Руководитель: Сорокина О.Ю.,

учитель русского языка

и литературы

Содержание.

Введение.

1. Разные точки зрения учёных на значение, функционально-стилистическую характеристику и сферу употребления синонимов.

2. Функции синонимов.

3. Роль синонимов в русских народных сказках «Царевна – лягушка» и «Иван – крестьянский сын и чудо – юдо».

Заключение.

Литература.

Введение.

У каждого народа издревле существует культура звучащего слова, своеобразная устная литература – фольклор. На протяжении веков русский народ также создавал бесценные памятники искусства слова: былины, сказки, песни, частушки, пословицы и поговорки, загадки…

Сказки – произведения большого искусства. Присмотревшись же к сказкам внимательнее, обнаруживаешь виртуозность сложения, выразительность языка. Не случайно крупнейшие мастера слова советовали молодым писателям учиться мастерству у сказочников. А.С.Пушкин писал: «Читайте простонародные сказки, чтобы видеть свойства русского языка».¹

Сказка – это сложное, весьма искусно построенное произведение, свидетельствующее о большом таланте и мастерстве её создателей. Богат язык сказок. Активно используются в сказках эпитеты, гиперболы, сравнения, синонимы…

Общепризнано, что синонимические возможности русского языка исключительно велики. О гибкости нашего языка «в своих оборотах и средствах» говорил А.С.Пушкин, о богатстве русских слов, позволяющих при обозначении того или иного понятия выразить гамму самых разнообразных оттенков, писал Н.Г.Чернышевский. Синонимика позволяет автору добиваться выразительности языка, помогает решать определённые идейно-художественные задачи.

Предмет исследования – русские народные сказки «Царевна — лягушка» и «Иван — крестьянский сын и чудо — юдо».

Цель: исследование роли синонимов в русских народных сказках «Царевна – лягушка» и «Иван – крестьянский сын и чудо – юдо».

Задачи:

• рассмотреть разные точки зрения учёных на значение синонимов;

• выявить функции синонимов в русском языке;

• найти и выяснить роль синонимов в русских народных сказках.

1. Разные точки зрения учёных на значение, функционально-стилистическую характеристику и сферу употребления синонимов.

Синонимы – это слова, которые звучат и пишутся по-разному, а по смыслу совпадают или очень близки.² Само это слово происходит от греч. synonymos, что значит «соимённость» или «одноимённость».

«Синонимы – это слова не только с одинаковой предметной направленностью, но и близкие по своему значению; у них есть общее в самом значении слова, лексическом значении», — пишет Кодухов В.И. в книге «Рассказы о синонимах».³

Ряд исследователей рассматривают синонимы как слова тождественные по своему значению. А.Д.Григорьева пишет: «С нашей точки зрения, только смысловое тождество (а не близость значений) позволяет рассматривать слова как синонимы. Различная эмоциональная окрашенность тождественных по значению слов (грубость, возвышенность или сниженность, «поэтичность» или «прозаичность» и т.п.), разная функционально-стилистическая характеристика (разговорность, книжность, просторечность и т.п.), специфика их контекстного употребления… специфические для каждого из них формально-грамматические особенности не мешают признанию явлений синонимичными при наличии тождества значений».⁴

Наиболее распространённым пониманием синонима является следующее: синонимами признаются слова, выражающие одно и то же понятие, тождественные или близкие по своему значению, которые отличаются один от другого или оттенками значения, или стилистической окраской (и сферой употребления), или одновременно обоими названными признаками. ⁵ Так считают А.Н.Гвоздев, А.П.Евгеньева, Ю.Д.Апресян, А.Б.Шапиро.

При данном подходе к синонимам обычно выделяются их две основные группы: понятийные (идеографические) и стилистические синонимы.

Понятийные, или идеографические синонимы, связанные «с дифференциацией оттенков одного и того же значения».

Стилистические синонимы, связанные прежде всего с экспрессивно-оценочной характеристикой того или иного понятия.

Наиболее сложной проблемой при определении групп синонимов является установление близости оттенков значения слов, включаемых в данный синонимический ряд. Ю.Д.Апресян в статье «Проблема синонима» пишет: «Взаимозаменимыми и, следовательно, синонимичными могут быть признаны лишь те словарные единицы, которые в совпадающем значении употребляются, по крайней мере, в одной общей конструкции и имеют частично совпадающую сочетаемость».⁶

Синонимы языка отличаются друг от друга употребительностью. Более употребительное слово обладает более общим значением.

Синонимы возникают потому, что предметы имеют не один, а несколько отличительных признаков и по каждому признаку могут быть названы. Если признаки наименования сходны, то слова могут стать синонимами. Синонимия отражает подобие понятий, близость или совпадение значений слов.

Близость значения у синонимов возникает не столько потому, что они называют один и тот же предмет, сколько потому, что синонимы имеют общее значение. Оно состоит из нескольких признаков; синонимы уточняют, какой из признаков имеется в виду.

Синонимические богатства языка дают возможность говорящему или пишущему выразить свою мысль более точно и ясно, более ярко и доступно для собеседника или читателя.

Выбирая синонимы, говорящий может избежать навязчивого повторения одного и того же слова, однообразия в речи. Он может выразить тончайшие смысловые оттенки, уточнить одно слово другим или, совместно употребляя, нагнетая несколько синонимичных слов, дать исчерпывающую характеристику одного и того же предмета.

Синонимика литературного языка в значительной мере основана на том, что словарный состав языка распадается на два противоположных стилистических слоя – слова разговорные и слова книжные.

Синонимы, принадлежащие разговорному языку, охватывают как литературно-разговорные, так и просторечные слова. Разговорные и особенно просторечные синонимы снижают характер речи.

Синонимы, принадлежащие книжному пласту, придают речи характер приподнятости, торжественности, возвышенности.

Знание и владение синонимикой литературного языка делает речь правильной, точной и выразительной.

Таким образом, опираясь на мнение учёных-лингвистов, можно выделить у синонимов два основных свойства. Синонимы, с одной стороны, обладают смысловым подобием, близостью или даже тождественностью значений. Но, с другой стороны, смысловые и стилистические оттенки синонимов полностью не совпадают, и это делает синонимику одним из выразительных средств языка.

2. Функции синонимов.

Составитель «Словаря синонимов русского языка» Александрова З.Е. выделяет три основные функции синонимов в речи: функция замещения, функция уточнения, экспрессивно-стилистическая функция⁷.

Функция замещения, связанная прежде всего со стремлением избежать

нежелательных повторений одних и тех же лексических единиц.

Например, « Затужили старик со старухой, загоревали», «Ведь чудо-юдо злодей всех разорил, разграбил, лютой смерти предал».

Функция уточнения, связанная с желанием говорящего или пишущего

более чётко передать мысль.

Например, «Царь взял ковёр у старшего царевича, посмотрел и молвил…», «Принял [каравай] у среднего, взглянул и сказал…».

Функция экспрессивно-стилистическая, связанная с выражением

многообразных оценок.

Например, «Кинулся он [чудо-юдо] тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю», «Бросился он [чудо-юдо] тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи».

Первая и вторая функции наиболее характерны для идеографических синонимов. Третья — свойственна стилистическим синонимам.

_______________________

⁷ Александрова З.Е. Словарь синонимов. – М.: Рус.яз., 1986, с.6

3. Роль синонимов в русских народных сказках «Царевна – лягушка» и «Иван – крестьянский сын и чудо – юдо».

Русские народные сказки позволяют продемонстрировать синонимы идеографические (различающиеся по смыслу) и стилистические (различающиеся по стилистическому употреблению). Синонимы могут употребляться, как уже отмечалось ранее, в различных функциях: замещения, уточнения, в экспрессивно-стилистической.

Остановим внимание на двух русских народных сказках: «Царевна-лягушка» и «Иван — крестьянский сын и чудо-юдо».

Пустил стрелу Иван-царевич – Два дня ходил он по лесам и по горам,

полетела его стрела прямо в а на третий день зашёл в вязкое болото.

топкое болото, и подняла её

лягушка-квакушка…

Царь взял ковёр у старшего Принял (каравай) у среднего,

царевича, посмотрел и молвил… взглянул и сказал…

Кинулся он (чудо-юдо) тут на Бросился он (чудо-юдо) тут на Ивана

Ивана, забил его по пояс в и вогнал его в сырую землю по самые

сырую землю. плечи…

Трудно уловить различие в значении слов топкое и вязкое, посмотрел и взглянул, кинулся и бросился. Эти синонимы взаимозаменяемы, их употребление связано со стремлением избежать нежелательных повторений одних и тех же слов.

Но тождественные по значению слова редко встречаются в языке. Синонимы отличаются один от другого оттенками значения.

Употребление их обусловлено прежде всего стремлением более точно, более чётко передать мысль.

Свистнул он, бросил свою Видит Иван – дело плохо. Снял

правую рукавицу в избушку, где левую рукавицу, запустил в избушку.

братья его дожидались.

Кинулся он тут на Ивана, Бросился он тут на Ивана и вогнал

забил его по пояс в сырую землю. его в сырую землю по самые плечи…

Долго ли шёл, коротко ли, далеко Шёл-шёл, третью пару железных

ли – скоро сказка сказывается, да сапог истёр, третий железный хлеб

не скоро дело делается, — две пары изгрыз и пришёл в дремучий бор.

железных сапог протёр, два

железных хлеба сглодал.

Как взмахнул Иван своим Размахнулся тут Иван своим острым

булатным мечом раз-другой, так мечом и срубил чуду-юду три головы.

и снёс у чуда-юда шесть голов.

Сравнивая синонимическую пару бросить и запустить, отмечаем, что оба глагола имеют значение «взмахом заставлять лететь какой-либо предмет, чтобы попасть в кого- или что-либо»⁸ , но слово запустить отличается ещё дополнительным семантическим оттенком, одно из его значений – «бросить с целью нанести удар».

«Вбить ударами что — или кого — либо во что — то» является общим значением для глаголов забить и вогнать, но второе слово этой пары отличается дополнительным оттенком, заключающимся в том, что действие, им названное, совершается с силой. Сопоставление даёт возможность обнаружить общее в значении синонимов и оттенки, их различающие.

____________________________________

⁸ Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. – М.: Рус. яз., 1987, с.51, 73

В сказках немало синонимов, которые служат для создания разнообразия в речи и в то же время различаются тонкими стилистическими оттенками:

Не стал Иван его (старшего брата) Иван и на него (на среднего брата)

будить. Спрятался под калиновый не понадеялся… Спрятался под

мост, стоит, переезд сторожит. калиновый мост и стал караулить.

— Не горюй, Иван-царевич! — Не тужи, Иван-царевич! Ложись-

Ложись-ка да спи: утро вечера ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее! мудренее!

— Как мне не печалиться? – — Как мне не кручиниться? —

отвечал Иван-царевич. — отвечает Иван-царевич. – Батюшка

Приказал мой батюшка, чтобы приказал за одну ночь соткать ему

ты сама испекла к завтрему ковёр узорчатый.

каравай мягкого белого хлеба.

Слова караулить(разг.), тужить(народн.-поэтич, разг.), кручиниться(народн.-поэтич.) отличаются от глаголов сторожить(общеупотр.), горевать(народн.-поэтич.), печалиться(устар.) тем, что являются словами разговорного стиля. Слова с пометой народ.-поэтич., то есть народно-поэтическое слово (или значение слов), которые сохраняют свою устно-поэтическую окраску и поэтому хотя и употребляются в составе литературной (обычно поэтической) лексики, но не сливаются с ней полностью. Часто эти слова употребляются как средство стилизации ⁹.

В качестве синонимов к словам могут выступать фразеологизмы. Нередко в таких случаях слова-синонимы помогают уяснить значение фразеологизмов.

________________________

⁹ Словарь русского языка: В 4-х т/АН СССР, Ин-т рус.яз.; Под ред.А.П.Евгеньевой.-2-е изд., испр.и доп.- М.:Русский язык,1981.

Глянул царевич на каравай – Все на неё дивятся, любуются, от

диву дался: никогда таких не удивления слова промолвить не могут.

видывал!

— Здравствуйте, молодцы! — Едем мы, бабушка, на реку

Куда путь держите? Смородину на калиновый мост…

Погоди, чудо-юдо, не хвались, Не узнал доброго молодца — нечего

прежде за дело примись! Ещё срамить его! Давай-ка лучше силы

посмотрим, чья возьмёт! пробовать: кто одолеет, тот и

похвалится.

Одна и та же мысль может быть выражена разными сочетаниями слов.

— Не убивай меня, Иван-царевич! — Не убивай меня, Иван-царевич!

Когда-нибудь пригожусь тебе. Будет время – и я тебе пригожусь.

Только подумал, а медведь Не успел подумать, а заяц тут как

тут как тут… тут.

Иван-царевич натянул лук, Прицелился он, а медведь вдруг

хотел было пустить в селезня и говорит ему человеческим

острую стрелу, а селезень и голосом.

говорит ему по-человечески.

Сочетания, сопоставляемые в правом и левом столбце, различаются структурно, но употреблены для выражения одного и того же содержания.

В сказках нередко синонимы стоят рядом. В этом случае они служат для характеристики разных оттенков явления, для передачи интенсивности

действия, разнообразных его проявлений. Этот приём широко распространён в устном народно-поэтическом творчестве. Например,

Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились…

Затужили старик со старухой, загоревали.

Едем мы с поганым чудо-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

Смотрит – под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит.

Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы.

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный.

Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец.

Вдруг поднялся великий стук да гром – весь дворец затрясся, зашатался.

Все гости переполошились, испугались, повскакали с своих мест – не знают, что и делать.

Трудно будет её достать, нелегко с Кащеем сладить…

Широко используемый в народно-поэтическом творчестве приём нанизывания синонимов позволяет подчеркнуть ту или иную мысль, дать более чёткое и яркое представление об описываемых явлениях.

Говоря о роли и употреблении синонимов, следует отметить парные сочетания синонимов типа путь-дорога, спать-почивать, жжёт-палит, которые являются одной из ярких особенностей устного народного творчества. В исследуемых текстах русских народных сказок «Царевна – лягушка» и «Иван – крестьянский сын и чудо – юдо» находим:

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть.

…Снарядили всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.

Выезжает чудо-юдо о двенадцати головах. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнём-пламенем пышут.

Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнём жжёт-палит, искрами его осыпает, по колена в сырую землю вгоняет.

— Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее!

Василиса Премудрая хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на неё и приказал ей три года квакушею быть.

-Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти-разыскать, теперь я твоя весь век буду!

Заключение.

Итак, синонимы – это богатство языка. Выбирая синонимы, говорящий может избежать навязчивого повторения одного и того же слова, однообразия в речи. Он может выразить тончайшие смысловые оттенки, уточнить одно слово другим или, совместно употребляя, нагнетая несколько синонимичных слов, дать исчерпывающую характеристику одного и того же предмета. Пользуясь разными способами обозначения одного и того же предмета, свойства или действия, человек как бы расцвечивает свою речь, делает её более выразительной, гибкой. Именно об этом свидетельствуют нам русские народные сказки «Царевна – лягушка» и «Иван – крестьянский сын и чудо – юдо».

Литература.

1. Аникин В.П. К мудрости ступенька. О русских песнях, сказках, пословицах и загадках народного языка: Очерки – М.: Детская литература, 1982.

2. Кодухов В.И. Рассказы о синонимах: Кн. для внеклас. чтения учащихся. 8 – 10 кл. — М.: Просвещение, 1984.

3. Круглов Ю.Г. Русские народные сказки: Кн. для самост. чтения. – М.: Просвещение,1983.

4. Русские волшебные сказки. Составитель Булатов М.А. – Ленинград: «Детская литература», 1984.

5. Померанцева Э.В. О русском фольклоре. – М.: «Наука», 1977.

6. Александрова З.Е. Словарь синонимов. – М.: Рус.яз., 1986.

7. Энциклопедический словарь юного филолога (языкознание) / Сост. М.В.Панов – М.: Педагогика, 1984.

8. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. – М.: Рус. яз., 1987.

9. Словарь русского языка.: В 4-х т./ АН СССР, Ин-т рус.яз.; Под ред. А.П.Евгеньевой.- 2-е изд., испр. и доп. – М.: Русский язык, 1981.

1 Круглов Ю.Г. Русские народные сказки: Кн. для самост. чтения. – М.: Просвещение,1983.

2 Энциклопедический словарь юного филолога (языкознание) / Сост. М.В.Панов – М.: Педагогика, 1984, с.269.

3 Кодухов В.И. Рассказы о синонимах: Кн. для внеклас. чтения учащихся. 8 – 10 кл. — М.: Просвещение, 1984., с.11.

4 Александрова З.Е. Словарь синонимов. – М.: Рус.яз., 1986, с.4.

5 Александрова З.Е. Словарь синонимов. – М.: Рус. яз., 1986, с.5

6 Александрова З.Е. Словарь синонимов. – М.: Рус.яз., 1986, с.6

Обновлено: 04.05.2023

1) Невежествен ный, небрежн ый, непросвещён ный, нео бразованный.

— Найдите в каж дом ряду лишнее слов о, аргументи руйте свой в ыбор.

— Сделайте выв од о теме и ц елях сегод няшнего у рока.

— Знание лекс ики современн ого русского язы ка проверяется также в задан ии 23

ЕГЭ. Оно м ожет быть связано с необхо димостью на йти син онимическу ю или

антонимическу ю пары, слово, и меющее у казанное лексичес кое значе ние, или

фразеологизм. Всп омним не обходимый для выпол нения это го задания те оретический

материал, связа нный с сино нимами и п отренируемся в выполне нии задания 23.

Какие виды синон имов существу ют? Чтобы ответить на этот вопрос, за пишите

Скоро захохотали все: смеялся мал ьчик в лифте, хихикала горничная,

улыбались оф ицианты в ресторане, кр якну л толстый повар о теля, визжали поварята,

заливались бо и — рассыльные, у смехался сам хозяин отеля. (Л. Кассиль)

— Подчеркните в это м предл ожении синон имы. Смысл овое сходство ка ких слов

— Какие слова являю тся синон имами толь ко в контексте д анного пре дложения?

Захохотали, улыб ались, к рякнул, визжали, з аливались.

— Такие синоним ы называются к онтексту альными (контек стными).

Языковые (смыслов ое сходств о проявля ется Контекстные

Запишите текст, в ставляя п ропущенны е буквы и знак и препинан ия, выпишит е

20 век мног о обещал тем кто плам.. (н, нн)о ве р..л в насту пление ново й эры.

Счастье казалось близким и п рочным жизнь светл ой и ра дос(?)ной. Но вместо ярк ого

света на землю у пала су м..речная тень гроз овых туч. В место солнечных за йч..ков

заиграли блик и жертве(н, н н)ого огня. Н ебо не стал о ближе счастья не стало больше

человек не стал вы ше. Вместо тог о чтобы взл ететь он опу стился (на)четве реньки.

Вместо того чт обы нест и миру свет он вз в..лил на свои пле чи ярм о чужих заблу ж —

дений и вздо рных замыслов. И всё что к азалось д..лёк им стало (не)д ос..гаемым.

— Обобщим мате риал сегодняшнег о уро ка в виде цифров ого диктанта. Если

звучит верное у тверждени е, вы ставите цифру 1, если неверное – 0.

2.Языковые с инонимы — это слов а, близкие по зн ачению, но отл ичающиеся

ЗОЛОТЫЕ СЛОВА.

СИНОНИМИЯ ЯЗЫКА КАК ВАЖНЕЙШЕЕ СРЕДСТВО СТИЛИСТИКИ.

(Урок стилистики в 11 классе)

Задачи: способствовать обогащению речи учащихся, формировать навыки выделения в текстах синонимов, а также творчески использовать их в конкретных речевых ситуациях, воспитывать углублённый интерес к русскому языку, развивать языковое чутьё учащихся.

Русский язык обладает всеми средствами

для выражения самых тонких ощущений и

— Цель нашего урока – посмотреть, насколько хорошо вами усвоена тема, умеете ли вы не только видеть синонимы в тексте, но и творчески использовать их в своей речи.

Достоинство синонимов заключается в том, что с их помощью человек может выразить самые тонкие ощущения и оттенки мысли.)

-Эти слова М. Горького мы и запишем в качестве эпиграфа к нашему уроку.

-Чем замечательны синонимы?

(Они могут выполнять самые разнообразные функции:

— замещения, когда необходимо избежать повторения слов.)

КРАСНЫЙ – цвета крови, один из основных цветов спектра,

ПУРПУРНЫЙ – цвета пурпура, ценной краски тёмно-красного цвета, употреблявшейся в древности для окрашивания тканей.

КАРМИННЫЙ – цвета краски кармина, ярко-красный.

КРОВАВЫЙ — цвета крови, напоминающий кровь.

РУБИНОВЫЙ – цвета рубина, драгоценного камня.

— А теперь, учитывая данные определения, попробуйте угадать, какое слово из приведённого ряда использовал в каждом случае писатель.

В карточках записаны предложения:

1. В старинном графине колебалось……. пламя вина. (М. Горький).

2. Фасады домов пылали ……. листьями дикого винограда. (Ф. Гладков).

3. Кардинал в ……. сутане стоял во весь рост – тоже спиной к молящимся. (Паустовский).

4. Пот выступал у него на лбу. Всё лицо становилось влажным и …….(Нилин).

5. Она начала краснеть, уши её стали ……. . (А. Н . Толстой).

6. Восток бледнел, ……. полоса зари лежала на краю сизой тучи, неподвижно застывшей на горизонте.(М. Горький).

7. Поэму он намеревался издать в чёрной обёртке с заглавными буквами …….цвета. (И. С. Тургенев).

— Конечно, вы почувствовали, что далеко не всегда можно сразу выбрать подходящий синоним. Немало различных обстоятельств приходится учитывать каждый раз.

Теперь вы почувствовали, как идёт поиск нужного слова, если язык располагает богатым набором синонимов? А вы можете догадаться, почему русский художник Поленов не любил писать картины летом?

(Нет такого буйства красок, как осенью.)

До речи родимой дотронусь –

И музыка на сто ладов!

Весеннее слово – влюблённость.

И есть ещё краше – любовь.

Мне дороги рукопожатья,

Приветы и встречи вокруг.

Весёлое слово – приятель,

И есть ещё радостней – друг.

Бежит под зелёной косынкой

И хочет из чащи свернуть

Укромное слово – тропинка,

Но слово просторнее – путь.

В рабочем нетихнущем гуде

Я слышу, как Завтра встаёт,

Есть слово высокое – люди,

И есть ещё выше – народ.

О том, как известные писатели работали с синонимами, рассказывает подготовленный ученик,

Писатели любят сопоставлять синонимы, различающиеся оттенками в значениях или стилистической окраской. Например: Катя ОБОЖАЛА природу, и Аркадий её ЛЮБИЛ, хоть не смел признаться в этом.

В отрывке текста, который отксерокопирован для каждого ученика, предлагается выделить слова, которые помогают Бунину передать цвет и оттенки цветов.

2. Тёмно-зелёный минерал с ярко-красными крапинками.

— А теперь сами попробуйте подобрать подходящие синонимы в отрывках из произведений русских писателей.

Работа в группах.

«В конце января, овеянные первой оттепелью, хорошо пахнут вишнёвые сады. В полдень где-нибудь в затишке ( если пригревает солнце) грустный, чуть внятный …….

«Листья чуть шумели над моей головой, по одному их шуму можно было узнать, какое тогда стояло время года. То был не весёлый смеющийся трепет весны, не мягкое

«Старый человек обыкновенно любит вспоминать ……. случаи и рассказывать о ……. обычаях, а если он жаден, то в сундуках его найдёшь много ……… . Таких примеров столько теперь, сколько бывало и в ……. Времена. (Фонвизин).

«- Ну что ж! – ВОЗВОПИЛ вдруг Обалдуй… — Чего ещё ждать? Начинать так начинать. А? Яша?

— Начинать так начинать, — одобрительно ПОДХВАТИЛ Николай Иванович.

— Начнём, пожалуй, — хладнокровно ПРОМОЛВИЛ рядчик,- я готов.

— И я готов, — с волнением ПРОИЗНЁС Яков.

— Ну, начинайте, ребятки, начинайте, — ПРОПИЩАЛ Моргач.

— Начинайте! – угрюмо и резко ПРОГОВОРИЛ Дикий Барин.

Яков вздрогнул. Рядчик встал, осунул кушак и откашлялся.

— А кому начинать? – СПРОСИЛ он слегка изменившимся голосом.

БЕЛЫЙ (имеющий цвет молока, снега, мела и т. д .), белоснежный (усилит.), молочный, снежный, меловой, лилейный(традиц.-поэтич.), кипенный (усилит.), белокипенный.

ЧЁРНЫЙ, агатовый (чёрный и блестящий), смоляной ( обычно о волосах), угольный, вороной (о масти лошади).

На доске — оттенки белого цвета:

Иссиня-, жёлто-, розово-, мутно-, сахаристо-, снежно-,

мучнисто-, известково-, гипсово-, мраморно-, сметанно-,

молочно-, ватнисто-, крахмально-, рисово-, фарфорово-, БЕЛЫЙ

рафинадно-, сливочно-, серебряно-, прозрачно-, нежно-,

зеркально-, огненно-, раскалённо-, сказочно-, и т. д.

— Нетрудно заметить, что часть прилагательных можно найти в орфографическом или толковом словаре. Кстати, как пишутся сложные прилагательные, обозначающие оттенки цветов?

Это те слова, основное назначение которых – точнее обозначить цвет.

2. Белоснежка была так мила.

— Помните: слово – одежда ваших мыслей. Пусть же ваши слова будут всегда красивыми и ясными, а мысли — добрыми и разумными.

Сочинения-миниатюры учащихся 11А класса.

Шёл снег. Но не просто белый, а иссиня-белый, который можно увидеть только ночью. Там, где падал фонарный свет, снег казался огненно-белым. На фоне тёмных стволов деревьев снежинки приобретали сказочный мраморно-белый оттенок. Вскоре снег закончился, всё покрылось прекрасным серебристо-белым одеянием.

Стояла необыкновенная тишина. Из-за зеркально-белого света луны деревья в лесу переливались серебром. От лунного света даже небо, казалось, опускалось на поле ватнисто-белым облаком.

В июне в Петербурге день плавно переходит в сказочно-белую ночь. Солнце садится, и облака становятся раскалённо-белыми. Всё вокруг озаряется огненно-белым светом. Даже тёмная вода Невы приобретает непривычный серебряно-белый оттенок. И белоснежные лебеди становятся фарфоровыми.

Белоснежка была так мила!

Белоснежка была очень хороша собой. Её снежно-белый цвет лица подчёркивали густые чёрные волосы. Ах, как прелестны эти мраморно-белые плечи и руки! В её облике всё казалось нежно-белым: душа и лицо.

Белоснежка была так мила!

Как прекрасна эта девушка! Её прозрачно-белая кожа с нежным румянцем была бесподобна. Гладкие чёрные волосы так хорошо оттеняли свежесть лица Белоснежки. Правильные мраморно-белые плечи и руки были настолько красивы, что, казалось, художник нарисовал их волшебной кистью. Всё в её облике дышало здоровьем, юностью и свежестью.

Библиография.

2. Гвоздарёв Ю. А. Язык есть исповедь народа…: Кн. для учащихся. – М.: Просвещение, 1993.

3. Григорян Л. Т. Язык мой – друг мой: Материалы для внеклас. работы по рус. яз.: Пособие для учителя. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Просвещение, 1998.

4. Кодухов В. И. Рассказы о синонимах: Кн. для внеклас. чтения учащихся. 8 – 10 кл. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Просвещение, 1984.

6. Розенталь Д. Э., Голуб И. Б. Секреты стилистики. – М.: Рольф, Айрис-пресс, 1998.

7. Розенталь Д. Э. и др. Русский язык для школьников 5 – 9 классов. Путешествие в страну слов: Учебное пособие. – М.: Дрофа, 1995.

8. Словарь синонимов под ред. Евгеньевой А. П. – Л., Наука, 1975.

9. Фомина М. И. Современный русский язык. Лексикология: Учебник для ин-тов и ф-тов иностр. яз. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Высш. школа, 1983.

Д.Э. Розенталь выделяет следующие функционально-стилистические аспекты использования синонимов в речи (см.: 70, с.71 – 72):

· С точки зрения употребления в том или ином стиле языка: идти (нейтр.) – плестись (разг.) – шествовать (книжн.).

· С точки зрения принадлежности к той или иной группе лексики, находящейся за пределами литературного языка: говорить (общеупотребительное) – гуторить (диалектное) – трепаться (просторечное) – ботать (из воровского арго).

· С точки зрения отношения к современному русскому языку, например: актёр (слово активного запаса) – лицедей (устаревающее).

· С точки зрения экспрессивно-эмоциональной: негодяй (подлый, низкий человек) – негодник (смягчение признака; шутливо-оскорбит. разг.) – подлец (усиление признака; оскорбит. нейтр.) – сволочь и подонок (крайняя степень признака; бранные просторечные).

Помогают устранять однообразие речи на только словарные синонимы, но и контекстуальные, – например, родовые понятия вместо видовых: У Николая была цинга. Болезнь проходила в очень тяжелой форме или При переезде через мост у кареты сломалось колесо. Экипаж нужно было ремонтировать.

При употреблении синонимов, указывающих на различную степень проявления признака, рекомендуется располагать их в порядке его нарастания, например: Сегодня ты прочел стихотворение хорошо, даже отлично, ну просто превосходно! Градация синонимов является одним из эффективных художественных приемов: Мне иногда представлялось, что я вижу перед собою огромного, исполинского паука, с человека величиною (Ф.М. Достоевский); Мне казалось, что свою старую любовь к единственной земле я усилю, укреплю, доведу до предела, только испытав отчаяние этих бесплодных пространств (К.Г. Паустовский)

Другой хорошо известный стилистический прием – противопоставление синонимов. Он давно применяется как в фольклоре (Скупой глядит как бы другому не дать, а жадный глядит как бы у другого отнять; Клевета и ложь не одно и то ж: ложь бывает и спроста, а клевета всегда с умыслом), так и в речи оратора, публициста или художника слова. Оцените, насколько искусно использовал этот прием К.С. Станиславский, когда ему потребовалось изобличить и высмеять нарочитую манерность игры актеров:

Начать хотя бы с торжественно-размеренной поступи актеров. Ведь они не ходят, а шествуют по сцене, не сидят, а восседают, не лежат, а возлежат, не стоят, а позируют. То же произошло и с движениями, и с общеактерской пластикой… Разве актеры поднимают руки на сцене? Нет. Они их воздевают. Руки актера ниспадают, а не просто опускаются; они не прижимаются к груди, а возлагаются на нее, не выпрямляются, а простираются вперед. Кажется, что у актеров не руки, а руци, не пальцы, а персты, до такой степени движения их образно-торжественны.

Но Александр Иванович не ел, а питался. Он не завтракал, а совершал процесс введения в организм должного количества жиров, углеводов и витаминов (И. Ильф и Е. Петров);

И тут на губах Моны Лизы появилась усмешка, именно усмешка, а не улыбка (Ю. Нагибин).

В художественной литературе для придания большей выразительности высказыванию нередко используется прием нанизывания синонимов. Например, мастерски употребляет контекстуально-речевые синонимы М. Волошин:

С Россией кончено…На последях

Ее мы прогалдели, проболтали,

Пролузгали, пропили, проплевали,

Замызгали на грязных площадях.

Распродали на улицах: не надо ль

Кому земли, республик да свобод,

Гражданских прав? И родину народ

Сам выволок на гноище, как падаль.

О Господи, разверзни, расточи,

Пошли на нас огнь, язвы и бичи,

Германцев с запада, монгол с востока,

Отдай нас в рабство вновь и навсегда,

Чтоб искупить смиренно и глубоко

Иудин грех до Страшного Суда!

Иногда синонимы используются с целью придать речи иронический характер, например: По улице шествуют нищие, калеки, уроды (вместо более подходящих разговорных глаголов плетутся, тащатся или нейтрального идут).

Обилие синонимов в русском языке требует особенно внимательного отношения к слову. Важно знать не только то, что сближает синонимы, но и то, чем они различаются, так как из множества близких по значению слов часто приходится выбирать единственное, которое в данном контексте будет лучшим и более точным.

Неудачный выбор синонима является причиной смысловой или стилистической неточности. Например, в одной газете было написано:Теперь в нашей печати вводится значительное пространство для рекламы,и нам это не импонирует. В данном случае вместо слова пространство лучше было употребить его синоним место (варианты правки: Реклама занимает много места в нашей печатиилиРекламе отводится значительное место в нашей печати).Слово синоязычным корнемимпонирует также требует синонимической замены: . и нам это не нравится.Другой пример: вместо Екатерина была поставленана престоллучше сказатьЕкатерина была возведена на престол или поставлена на царство.

Нередко в результате неточного выбора синонима нарушается лексическая сочетаемость. Примеры: Многие животные в пустыне бросаются в спячку (вместо впадают); Князь Андрей искренневлюбляетсяв Наташу Ростову (искренно можно любить, а влюбляться – сильно, пламенно и т.д.); Старый моряк вышел на прогулку в своем нарядном кителе (о кителе лучше сказать парадном, а нарядным может быть вид моряка).

Часто в речи встречается неоправданное соединение или нанизывание синонимов, что приводит к многословию: В голову лезутгрустные и невеселые мысли (союз и вместо запятой); Во время сессии трудно приходится тем студентам, у которых много пропусков и прогулов, пробелов и недоработок.Нанизывание синонимов может привести к ошибкам в построении градации. Так, знаменитый русский адвокат А.Ф. Кони, описывая выступление плохого оратора, приводит пример: Господа присяжные! Положение подсудимого перед совершением им преступления было поистине адское. Его нельзя не назвать трагическим в высшей степени. Драматизм состояния подсудимого был ужасен: оно было невыносимо, оно было чрезвычайно тяжело и, во всяком случае, по меньшей мере, неудобно.

Есть три основных правила выбора синонимов.

Первое правило гласит: выбирай такое слово, которое точнее характеризует явление или действие, предмет или лицо, подчеркивая в нем нужную тебе сторону. Например, слово ошибка означает: неправильный поступок или действие. Однако ошибки бывают разные – ошибка может быть незначительной (тогда лучше сказать погрешность), крайне досадной (тогда говорят ляпсус), случайной (это оплошность), неумышленной (промах).

Третье правило напоминает: слова не только называют предметы, события, но и оценивают их, выражая положительное или отрицательное отношение к ним. Отрицательным смыслом наполнены, например, слова клика и критикан, шуткой и иронией – вояка, одобрением и восхищением – орел (о человеке отважном и смелом). Не забывай: слово может окрылить, но слово может и ранить (38, с.139).

Д.Э. Розенталь выделяет следующие функционально-стилистические аспекты использования синонимов в речи (см.: 70, с.71 – 72):

· С точки зрения употребления в том или ином стиле языка: идти (нейтр.) – плестись (разг.) – шествовать (книжн.).

· С точки зрения принадлежности к той или иной группе лексики, находящейся за пределами литературного языка: говорить (общеупотребительное) – гуторить (диалектное) – трепаться (просторечное) – ботать (из воровского арго).

· С точки зрения отношения к современному русскому языку, например: актёр (слово активного запаса) – лицедей (устаревающее).

· С точки зрения экспрессивно-эмоциональной: негодяй (подлый, низкий человек) – негодник (смягчение признака; шутливо-оскорбит. разг.) – подлец (усиление признака; оскорбит. нейтр.) – сволочь и подонок (крайняя степень признака; бранные просторечные).

Помогают устранять однообразие речи на только словарные синонимы, но и контекстуальные, – например, родовые понятия вместо видовых: У Николая была цинга. Болезнь проходила в очень тяжелой форме или При переезде через мост у кареты сломалось колесо. Экипаж нужно было ремонтировать.

При употреблении синонимов, указывающих на различную степень проявления признака, рекомендуется располагать их в порядке его нарастания, например: Сегодня ты прочел стихотворение хорошо, даже отлично, ну просто превосходно! Градация синонимов является одним из эффективных художественных приемов: Мне иногда представлялось, что я вижу перед собою огромного, исполинского паука, с человека величиною (Ф.М. Достоевский); Мне казалось, что свою старую любовь к единственной земле я усилю, укреплю, доведу до предела, только испытав отчаяние этих бесплодных пространств (К.Г. Паустовский)

Другой хорошо известный стилистический прием – противопоставление синонимов. Он давно применяется как в фольклоре (Скупой глядит как бы другому не дать, а жадный глядит как бы у другого отнять; Клевета и ложь не одно и то ж: ложь бывает и спроста, а клевета всегда с умыслом), так и в речи оратора, публициста или художника слова. Оцените, насколько искусно использовал этот прием К.С. Станиславский, когда ему потребовалось изобличить и высмеять нарочитую манерность игры актеров:

Начать хотя бы с торжественно-размеренной поступи актеров. Ведь они не ходят, а шествуют по сцене, не сидят, а восседают, не лежат, а возлежат, не стоят, а позируют. То же произошло и с движениями, и с общеактерской пластикой… Разве актеры поднимают руки на сцене? Нет. Они их воздевают. Руки актера ниспадают, а не просто опускаются; они не прижимаются к груди, а возлагаются на нее, не выпрямляются, а простираются вперед. Кажется, что у актеров не руки, а руци, не пальцы, а персты, до такой степени движения их образно-торжественны.

Но Александр Иванович не ел, а питался. Он не завтракал, а совершал процесс введения в организм должного количества жиров, углеводов и витаминов (И. Ильф и Е. Петров);

И тут на губах Моны Лизы появилась усмешка, именно усмешка, а не улыбка (Ю. Нагибин).

В художественной литературе для придания большей выразительности высказыванию нередко используется прием нанизывания синонимов. Например, мастерски употребляет контекстуально-речевые синонимы М. Волошин:

С Россией кончено…На последях

Ее мы прогалдели, проболтали,

Пролузгали, пропили, проплевали,

Замызгали на грязных площадях.

Распродали на улицах: не надо ль

Кому земли, республик да свобод,

Гражданских прав? И родину народ

Сам выволок на гноище, как падаль.

О Господи, разверзни, расточи,

Пошли на нас огнь, язвы и бичи,

Германцев с запада, монгол с востока,

Отдай нас в рабство вновь и навсегда,

Чтоб искупить смиренно и глубоко

Иудин грех до Страшного Суда!

Иногда синонимы используются с целью придать речи иронический характер, например: По улице шествуют нищие, калеки, уроды (вместо более подходящих разговорных глаголов плетутся, тащатся или нейтрального идут).

Обилие синонимов в русском языке требует особенно внимательного отношения к слову. Важно знать не только то, что сближает синонимы, но и то, чем они различаются, так как из множества близких по значению слов часто приходится выбирать единственное, которое в данном контексте будет лучшим и более точным.

Неудачный выбор синонима является причиной смысловой или стилистической неточности. Например, в одной газете было написано:Теперь в нашей печати вводится значительное пространство для рекламы,и нам это не импонирует. В данном случае вместо слова пространство лучше было употребить его синоним место (варианты правки: Реклама занимает много места в нашей печатиилиРекламе отводится значительное место в нашей печати).Слово синоязычным корнемимпонирует также требует синонимической замены: . и нам это не нравится.Другой пример: вместо Екатерина была поставленана престоллучше сказатьЕкатерина была возведена на престол или поставлена на царство.

Нередко в результате неточного выбора синонима нарушается лексическая сочетаемость. Примеры: Многие животные в пустыне бросаются в спячку (вместо впадают); Князь Андрей искренневлюбляетсяв Наташу Ростову (искренно можно любить, а влюбляться – сильно, пламенно и т.д.); Старый моряк вышел на прогулку в своем нарядном кителе (о кителе лучше сказать парадном, а нарядным может быть вид моряка).

Часто в речи встречается неоправданное соединение или нанизывание синонимов, что приводит к многословию: В голову лезутгрустные и невеселые мысли (союз и вместо запятой); Во время сессии трудно приходится тем студентам, у которых много пропусков и прогулов, пробелов и недоработок.Нанизывание синонимов может привести к ошибкам в построении градации. Так, знаменитый русский адвокат А.Ф. Кони, описывая выступление плохого оратора, приводит пример: Господа присяжные! Положение подсудимого перед совершением им преступления было поистине адское. Его нельзя не назвать трагическим в высшей степени. Драматизм состояния подсудимого был ужасен: оно было невыносимо, оно было чрезвычайно тяжело и, во всяком случае, по меньшей мере, неудобно.

Есть три основных правила выбора синонимов.

Первое правило гласит: выбирай такое слово, которое точнее характеризует явление или действие, предмет или лицо, подчеркивая в нем нужную тебе сторону. Например, слово ошибка означает: неправильный поступок или действие. Однако ошибки бывают разные – ошибка может быть незначительной (тогда лучше сказать погрешность), крайне досадной (тогда говорят ляпсус), случайной (это оплошность), неумышленной (промах).

Третье правило напоминает: слова не только называют предметы, события, но и оценивают их, выражая положительное или отрицательное отношение к ним. Отрицательным смыслом наполнены, например, слова клика и критикан, шуткой и иронией – вояка, одобрением и восхищением – орел (о человеке отважном и смелом). Не забывай: слово может окрылить, но слово может и ранить (38, с.139).

2 Смотреть ответы Добавь ответ +10 баллов

Ответы 2

тут есть, то что нужно

ответ: человек считает себя венцом творения, но для того, чтобы наслаждаться жизнью и пользоваться её благами, нужно быть здоровым, иначе многое теряет смысл.

Читайте также:

  

• Подготовить сообщение на тему все о температуре и ее измерении шкалы температур

  

• Сообщение о китеже 4 класс

  

• Сообщение на тему основные правила правописания окончаний

  

• Сообщение о дорожной ситуации киа рио

  

• Современное представление о строении вещества сообщение

фольклорная
омонимия, синонимия, антонимия

Идея
о неденотативном «фундаменте»
лексикологических категорий

народной
словесности

Своеобразие
лексикологических категорий – это
третья проблема, составляющая содержание
лексикологической теории языка фольклора.

И.С.
Климас выявлена неденотативная основа
лексикологических категорий в фольклоре
и осуществлен их анализ под этим углом
зрения.

Анализ
лексикологических категорий народной
словесности на материале категорий
омонимии, синонимии и антонимии как
наиболее системных категорий показал,
что принципиальное отличие этих категорий
от их общеязыкового аналога состоит в
том, что базой
их формирования и функционирования
здесь служат неденотативные признаки
вербальных единиц.
Данное положение имеет большое научное
значение, ибо им обеспечивается адекватное
понимание и изучение обозначенных
категорий. Поэтому детальная разработка
с указанных позиций категорий омонимии,
синонимии, антонимии открывает совершенно
новую страницу в познании специфики
вербальной системы фольклора. Е.Б.
Артеменко в свою очередь вскрыла
онтологическое
единство неденотативной
основы подвергнутых анализу категорий.

В
фольклоре используются как общеязыковые
омонимы, синонимы, антонимы, так и
собственно фольклорные.

Омонимия
в фольклоре

Омонимия
в фольклоре представлена достаточно
широко, но не на уровне словаря, а на
уровне текста, поскольку омонимы в
фольклоре проявляют себя в реальном
употреблении. Омонимия важна для решения
проблемы формального тождества
фольклорного слова.

Омонимия
– это явление формально-семантического
порядка.

Понятие
омонимии
строится на интегральных (общих) признаках
плана выражения и дифференциальных
(различных) признаках плана содержания.

Актуален
в науке вопрос о классификации
омонимов
в фольклоре.

Фольклорная
классификация опирается на уже
существующие классификации общеязыкового
и диалектного материала.

Омонимы
различаются по следующим параметрам.

1.
По
отношению к системе:
внутрисистемная (фольклорная) омонимия
и межсистемная омонимия.

Омонимия
– системная категория, поэтому она
исследуется на фоне общеязыковой системы
в целом. В то же время омонимы в фольклоре
специфичны и по составу, и по употреблению.

Для
внутрисистемной омонимии характерно
наличие омонимов в границах собственно
фольклорной языковой системы. Два (или
несколько) омонимов представлены
непосредственно в фольклорном тексте,
при этом они могут быть общеязыковыми
(свет,
мир, ключ, коса, лавка и др.)
или являться омонимами только в фольклоре
(собственно фольклорная омонимия –
образование нескольких омонимов
общеязыкового слова – город
(стена; хоровод; огород); дружина (друг,
подруга; любимый; свадебный чин, дружка).
Общеязыковые омонимы в фольклорном
тексте имеют гораздо больше смысловых
сближений, чем в нефольклорной языковой
системе, о чем далее будем говорить
более подробно.

Для
межсистемной омонимии характерно
наличие омонима на фоне общеязыковых
формальных соответствий. При этом один
член омонимической пары имеет место в
анализируемом устно-поэтическом
микроматериале, а второй – в системе
литературного языка или диалекта.
Омонимы выявляются на фоне общеязыковых
или диалектных лексем, но в литературном
и диалектном языке подобные омонимичные
пары не фиксируются (живот
(жизнь); торг (базар); руда (кровь); изюм,
чернослив (растение); подвальный
(поваленный); возбуждать (будить).

2.
По
структуре:
непроизводные и производные омонимы.

Непроизводные
омонимы состоят из одного корня – свет,
мир, ключ, коса, лавки и
др.

Производные
омонимы, их абсолютное большинство,
включают в свой состав аффиксы – белила
(белизна), отгадка (гадалка), победа
(беда, провинность), расход (сход,
собрание), возраст (рост), размер (мера,
количество), снаряд (наряд), дружина
(друг, подруга), шелковица (шелковая
нить), станок (стан), черничка (черница,
монашка), спичка (деревянный гвоздь в
избяной стене для вешания утиральника,
шапки), любитель (любимый), пяток (пятница),
четверок (четверг), застой (заступничество,
защита), приговор (выговор, манера
говорить), засада (плен, тюрьма, неволя)
и др.

Соотношение
непроизводных и производных глаголов
выглядит следующим образом: в целом 25
% против 74 %; среди глаголов – 18 % против
82 %; среди существительных – 44 % против
56 %; среди прилагательных – 12 % против
88 %; среди наречий отмечены только
производные омонимы. Таким образом,
производные омонимы абсолютно доминируют
по всем параметрам.

3.
По
частеречной принадлежности:
омонимы-существительные – мир,
ключ;
омонимы-глаголы – возбуждать
(будить), свыкаться (знакомиться,
сходиться);
омонимы-прилагательные – лихой
(могущий причинить вред, зло, злой),
оседлый (оседланный) конь, победная
(бедная) голова, горючий (горюющий);
омонимы-наречия – насилу
(с трудом, едва и силой, с принуждением).

Целесообразно
исследовать омонимы в границах
определенной части речи. Общая картина
такова: наибольшее количество омонимов
зафиксировано среди глаголов (почти 49
%); существительных – 35 %; прилагательных
– 12 %; наречий – всего 4 %.

4.
По
семантическим характеристикам.

Общеязыковые
омонимы в фольклорном тексте имеют
гораздо больше смысловых сближений,
чем в нефольклорной языковой системе.
Причиной этого является отражение в
народном языковом сознании разных
этапов истории языка и – главным образом
– специфика
фольклорного менталитета.

Слово
в фольклоре – условный знак, которому
присущ гораздо больший синкретизм
смысла, чем в общенародном языке в целом.
За каждой звуковой оболочкой, с одной
стороны, бездна закрепленных веками
существования устно-поэтической традиции
ассоциаций, с другой стороны, эти
ассоциации чрезвычайно устойчивы. В
рамках традиции условный знак, сигнал,
связанный с концептуально-семиотической
сферой фольклора
и обусловленный ею, узнается во всем
многообразии внешнего варьирования.
Именно поэтому аналогичные формы
вызывают сходные ассоциации.

à
Приведем примеры внутрисистемной
омонимии, основу которой составляют
глубинные семиотические смыслы (третье
звено в ВМС) на уровне «вертикали»
текста.

Белый
свет
и в локальном, и в темпоральном значении
актуализирует значения «позитив,
граница, ясность, осознание, приобщение»,
это слитое воедино представление о
времени и пространстве; коса
«волосы» и коса
«орудие» на семиотическом уровне
интегрируются на основе значений
«страдательность, любовные переживания,
утрата стабильности»: косить траву –
сватать девицу и расплетание косы в
свадебном обряде; ключ
«от замка» и ключ
«родник» — «любовная связь, готовность
к браку»; лавка
«скамья» и лавка
«торговое место» — «гулянье, вольное
времяпрепровождение»; мир
«человеческое общество» и мир
«согласие» — «свое», т. е. естественное
состояние человека».

à
Примеры межсистемной омонимии, когда
один член омонимической пары наличествует
в устно-поэтическом микроматериале, а
второй – в системе литературного языка
или диалекта, которая также обусловлена
глубинным семиотическим фактором: изюм
и чернослив
в песнях – это не «высушенные плоды»,
а «некое ирреальное идеализированное
растение» — развитие подобного значения
в фольклоре связано с положительным
ассоциативным семиотическим ореолом
«необычности, исключительности»,
существующим у названия заморских яств,
сладостей в народной поэзии.

Глубинная
семиотическая семантика сближает оба
омонима, даже если с формальной точки
зрения совпадающих дистрибутивных
связей лексем практически нет (напр.,
коса). Омонимы, различаясь реальной
синтагматикой, сближаются по семиотическому
содержанию как знаки объединяющего их
культурного традиционного смысла.

5.
По
принадлежности к лексическому ядру или
периферии.

По
мере приближения к центру (ядру) словарного
состава удельный вес омонимов
увеличивается.

6.
По
отношению к фольклорному микро- и
макротексту.

Омонимия
определяется как в микротексте через
фиксацию линейных синтагматических
связей, так и в фольклорном макротексте
при анализе вертикальных парадигматических
связей.

Синонимия
в фольклоре

Понятие
синонимии
строится на интегральном признаке
адекватности (тождественности) или
близости семантики и дифференциальных
признаках различия в звучании, написании,
значении и употреблении.

В
науке интерес к вопросам синонимии
приобретает ярко выраженную
антропоцентрическую направленность.
Выбор синонимов соотносится с задачами
языковой личности. В закономерностях
синонимического варьирования проявляются
формы фольклорной концептуализации
действительности и очертания картины
мира.

В
народной поэзии выявлены два
типа синонимов:
синонимические
сближения и синонимы-заместители
(«квазисинонимы»).

Синонимические
сближения реализуются в линейных
синтагматических отношениях и выполняют
функцию уточнения. Синонимы-заместители
реализуются в нелинейных (вертикальных)
парадигматических отношениях и выполняют
функцию замещения.

1.
Синонимические сближения: глаза-очи,
правда-истина, путь-дорога, друзья-товарищи,
гулять-веселиться, грустить-унывать,
журить-бранить, знать-ведать,
клясться-божиться, холостой неженатый,
горький злосчастный, милый любезный,
тошно горько, скучно грустно.

Синонимические
сближения (синонимические пары как
разновидность УСК) – биномы линейного
характера, в которых компоненты уточняют
друг друга.

В
науке разработана многоаспектная
классификация синонимических сближений
по ряду критериев.

1)
Грамматический
критерий
– классификация синонимов в соответствии
с той частью речи, которой они представлены:
субстантивные (умок-разумок);
глагольные (сушить-крушить);
атрибутивные (спесивая
горделивая);
адвербиальные (недосужно-несвободно).

2)
Структурный
критерий:

—
однокоренные (слушать-выслушивать;
полоть-перепалывать, тешить-потешать,
скок-поскок, умный-разумный)
и разнокоренные (сохнуть
вянуть, помочь-пособить);

—
биноматическая конструкция минимальной
структуры (обручаться
сочетаться) и
биноматическая конструкция расширенной
структуры (повтор предлогов, частиц и
др. элементов при каждой паре: в
горе в кручине, не в пору не во время;
повтор знаменательных слов: где
гуляю где хожу;
повторы тавтологического характера:
чудо
чудное диво дивное, думу думати мысли
мыслити, горе горевати, тоска тосковати;
один или оба компонента пары могут
распространяться другими словами, т.
е. расширение конструкции может быть
симметричным или асимметричным: слово
молвила речь говорила, при всех людях
при народе, клялась милому божилась;
включение в состав бинома описательного
выражения, фразеологического оборота:
не
веселый был не при радости, плакать
слезы лить (ронить), спину гнуть, кланяться;
добавление третьего члена: грусть –
тоска – кручина, тужить – плакать –
заливаться слезами; в тексте возможно
накопление, аккумуляция синонимов:
Нападет
печаль-тоска, / Кину-брошу грусть-тоску
(Соб. II,
107), что создает «зеркальность» фольклорного
произведения на всех уровнях).

3)
Лексикологический
критерий
(А.П. Евгеньева) учитывает, словами каких
языковых сфер представлены синонимы:

—
оба слова являются литературными (лавка
скамейка, рыть копать, холостой неженатый);

—
одно слово литературное, другое
фольклорное (опечалиться
закручиниться, ласточка касаточка,
несчастье недоля);

—
в пару входят литературное и диалектное
слова (баска
хороша, убор снаряд, вьюлица метелица,
тоска назола);

—
в пару входят литературное и архаичное
слова (имать
хватать, счастливая таланная, поклон
челобитье);

—
в пару входят исконно русское и
заимствованное слова (плис
бархат, судна-барочки, невестка сноха).

Возможны
промежуточные модели: «фольклорное +
фольклорное»; «диалектное + диалектное»;
«фольклорное + заимствованное»;
«диалектное + устаревшее»; «устаревшее
+устаревшее» и др.

4)
Антропоцентрический
критерий
– распределение биномов по семантическим
полям, т. е. по представленности различных
участков фольклорно-языковой картины
мира, по частотности, определяющей
приоритеты языкового сознания.

К
примеру, в народной лирике преобладают
синонимические сближения, называющие
негативные эмоции (плакать
рыдать…),
выделяется значительная группа
ментифактных наименований мысли, речи
и восприятия (знать
ведать…),
группа натурфактных наименований
представлена главным образом обозначениями
больших пространств в качестве
фольклорного локуса и названиями птиц
и их действий (путь-дорожка,
лес-бор, птичка пташечка, перелетывать,
перепархивать),
разнообразны наименования артефактов
(тын
огород, лодка-шлюпка, листочек бумажка),
широко представлена группа синонимов,
называющих физические действия и
процессы (полоть
перепалывать, скакать-плясать, застукать
забрякать),
важную роль играют синонимические
наименования внешних и внутренних
качеств человека (рас)хорош
пригож, невеличка мала, мил сердечный).

В
народной лирике невелика группа
социофактных синонимических сближений,
в основном это обозначения семейно-родственных
отношений (холостой
неженатый, суженый ряженый, невестка
сноха, люди народ, обручаться сочетаться,
вор разбойник, до замужьица до венца).

Еще
одну тематическую группу синонимов
можно назвать «оценка меры» (без
размеру без расчету, горсточка пригоршенка,
толпами-табунами),
среди них выделяются обозначения
временных отношений (пора
время, до веку до жизни, старопрежний
досельный, старый прежний).

Представленность
синонимических сближений в разных
тематических группах отражает
распространенность в фольклоре данного
явления как типичного способа осознания
действительности. В то же время на фоне
общего заметны предпочтения в освоении
того или иного семантического поля,
например, поля эмоций.

Приоритеты
проявляются и в частотности использования
синонимических пар. Если перечислить
их в определенном порядке, можно составить
сюжет любовной драмы во всех ее коллизиях,
служащих основным содержанием народных
лирических песен: пора
время, путь-дорожка, мил-сердечный,
суженый ряженый, товарищ друг, холостой
неженатый, (рас)хорош пригож, скакать-плясать,
застукать забрякать, (на)кутить (на)мутить,
судить рядить, журить-бранить, клясться
божиться, кинуть-бросить, крушить сушить,
сохнуть вянуть, грусть тоска, тоска
кручина, печаль горе, плакать рыдать,
касаточка ласточка, переметывать
перепархивать, (по)думать (по)гадать,
знать-ведать, горький злосчастный.

5)
Фольклористический
критерий
– собственно фольклорные синонимы,
которые характерны именно для данной
языковой сферы, их закрепленность
фиксируется словарями. Так, в «Словаре
русского языка» отмечено несколько
подобных конструкций, они помещаются
в словарных статьях отдельных лексем
как фольклоризмы (ждать-пождать,
жить-поживать, прости-прощай,
суженый-ряженый, путь-дорога и
путь-дороженька).

Весь
фонд синонимических сближений можно
разделить на три группы:

1)
жанрово обусловленные – употребляются
только в одном жанре;

2)
межжанровые – имеют соответствия в
других жанрах;

3)
общефольклорные – встречаются во всех
или в большинстве жанров).

2.
Синонимы-заместители в фольклоре
выступают как квазисинонимы, поскольку
замещать друг друга могут практически
любые слова, вызывающие сходные смысловые
ассоциации у носителей фольклорной
традиции
(яблоня – груша – соловей – голубь).
В синонимическую парадигму могут
включаться и слова других тематических
рядов при условии однофункциональности.

Возможность
ассоциативного выбора как свойство
взаимозаменяемости по-разному реализуется
в различных фольклорных жанрах.

И.С.
Климас выделила три
вида взаимозамены синонимов:
(1) контекстуальная, (2) ситуативная, (3)
формульная.

Контекстуальная
взаимозамена
возникает в пределах конкретного текста
фольклорного произведения в его
инвариантной форме. К этому типу можно
отнести многочисленные случаи фольклорных
алогизмов. Значения лексем теряют
конкретность, становясь выразителями
семиотического
культурного смысла.

Я
старого мужа тешила: На осинушку повесила,
На осинушку
на горькую, На шипицу
колючую, На кропивушку
жигучую (Соб. II,
120).

На
ракитовом на кустышке, / На малиновом
на прутике /
Соловеюшко поет (К., 1289).

Ехали,
ехали стоит кустик
ракитовой ягодки изюмовы
(Онч., 27).

Молодость
моя молодецкая! / …Когда ты прошла,
прокатилася, / За единой час
показалася, / За единой час,
за минуточку
(К., 1247).

Заюшко
в лодочке,
/ Серенькой в шлюпочке
(К., 1224).

Ситуативная
взаимозамена
возникает в определенной ситуации,
встречающейся в вариантах фольклорного
произведения или в разных произведениях
одного жанра, синонимы могут замещать
друг друга в тождественной позиции.
Примеры ситуативных замен находим
главным образом в лирической песне с
присущей ей диффузностью символики и
связанным с этим широким варьированием
символических ситуаций. Ситуация широко
варьируется в деталях; неизменным
остается лишь ее обобщенный культурный
смысл.

Так,
семантика страдательности в песнях о
женской доле передается в ситуации,
которую можно условно определить как
«дерево
ломают и делают из него что-то»:
из
березы — гудочки
(Кир., № 1298; Соб. П, № 351, 352), из
рябины — гудочки
(Соб. II,
№ 353), из
рябины — гусли
(Соб. Ш, № 583), из
груши — гусли
(Соб. II,
№ 165), из
ивы – весла и лодочку
(Соб. II,
№ 38, 39).

Щипать
в саду вишни, виноград, мяту, срывать
цветы со льна
– любить, ухаживать.

В
символической ситуации
потери
ключей (отыскавший их будет мужем
героини) они описываются по-разному: на
розовой на ленточке, на фарфоровой
тарелочке
(Соб., II,
№ 316), со
шелковым пояском, со серебряным почарочком
(Соб., II,
№ 313).

В
народной сказке также отмечены единичные
случаи ситуативной замены. В ситуации
«невыполнимое задание и помощь волшебных
сил» герой должен собрать
разбросанный в поле
мак
(Онч., 151) или разобрать
смешанные вместе рожь, овес и жито (Онч.,
129).

В
сказочной ситуации «стерегут поле, на
которое повадился вор» в сборнике
Ончукова фигурирует репа
(Онч., 58), в сборнике Афанасьева – горох
(Аф., 124).

Формульная
взаимозамена
возникает в устойчивых повторяющихся
фрагментах фольклорного текста,
идентичных в структурном и семантическом
отношениях. Критерий формульности –
неоднократная воспроизводимость такого
фрагмента в различных произведениях
или вариантах произведения (например,
записанных в разных районах, у разных
исполнителей и т.п.). Условием устойчивости
фрагмента может быть связь с определенным
поэтическим приемом (сравнение, обращение,
параллелизм) или композиционная
закрепленность (например, зачин
фольклорного произведения или своеобразный
рефрен); иногда особенности рифмовки и
размера в поэтическом тексте.

Например,
в «формуле
невозможного»
сопоставляются и противопоставляются
самые различные реалии: Не бывать репью
Со тыном
высоко Не бывать свекру Супротив
тятеньки, Не бывать свекровке Супротив
мамоньки…(Соб. I,
79: анал.: 77; Кир., 424); Что не быть копру
со тыном
равну; Что не быть свекру супротив
батюшки (Соб. П, 580); Что не быть-то гуслям
против песенок.
Ой да люли, люли, против новеньких; Что
не быть свекру против тятеньки (Соб. П,
583).

В
песенном зачине, построенном на
ступенчатом сужении образа (долина –
дерево – на нем птица), заменяют друг
друга существительные береза
(К., 1248 и др.), рябина
(К., 1331), калина
(К., 1244).

В
вариантах песенного зачина, передающего
необычную обстановку действия, при
существительных улица
и слобода
меняются определения с обобщенным
значением «не­здешний,
далекий»:

Как
по улице по Шведской,
/ В слободе было Немецкой
(Соб. II,
367); Славна улица Невъянска,
/ Слобода наша Глинска
(Соб. II,
364).

Соловью
дается совет не вить гнезда при
долине
(= «чужое про­странство»), при
осине или
на ракитовом кусту
(негативно заряженные растительные
символы «горькой» судьбы), а свить его
при
тереме
(«свое», «родное», «дом») или беседе
(«собрание», «объединенность,
спло­ченность», «веселое
времяпрепровождение»); долина
и осина
могут объе­диняться (ср.: Соб. II,
325 – долина;
Соб. II,
327, 328, Кир., 1199 – осина;
Кир., 1190, Соб. IV,
164 – ракитовый
куст;
Соб. II,
329 – долина,
осина).
Здесь наименования, имеющие в народной
лири­ке отрицательно оценочную
коннотацию, противопоставлены «светлым»
символам.

Для
жанра причитаний характерна модель
отрицательного параллелизма, способствующая
глубокой передаче лирических эмоций:

Не
в саду я загулялася, / Не на вишни
засмотрелася… (Шейн, 2184);

«Не
на сад я засмотрелася, / Не на яблониы
кужлявыя… (Шейн, 1383);

Не
на сад ли я, бедна, огляделася, / Не на
травку
муравку
зеленую … (Шейн, 1284).

Формульные
взаимозамены в былинах встречаются во
фрагментах с обобщенной обстоятельственной
семантикой, построенных как парал­лельное
перечисление деталей обстановки
действия, причем членами этих рядов
могут являться слова разных тематических
групп. Таков устойчивый зачин «выпадала
река», зафиксированный в былинах с
разным сюжетом. Данный фрагмент может
быть различным по объему, включать
неодинаковое количество компонентов
при неизменной структурной и семантической
оформленности:

Из-под
белыя
березки кудреватыя,

Из-под
чудна
креста Деванидова,

Из-под
святых
мощей из-под Борисовых,

Из-под
белого
Латыря каменя,

Тут
повышла, повышла-повыбежала,

Выбегала-вылетала
матка Волга река (Гильф., III,
с.202);

ср.:
из-под
высокой стены, кудрявой березки
(Гильф., II,
с. 183); из-под
дуба сырого, вяза черленого, кустышка
ракитова, березы кудрявой, камешка
белого (Гильф.,
1, с.241).

В
формульном описании места обитания
Соловья-разбойника в вариантах былины,
записанной у разных сказителей,
существительное береза
чередуется с набором дуб,
береза,
при этом дуб
является вместо существительного крест,
перетягивая на себя его эпитет (ср.:
Гильф., II,
с.12, 13, 16 и Гильф., II,
с.267,268).

В
жанре причитаний дважды встретилась
«формула
невозможного»:
Когда покажется из синя моря, / Из синя
моря синь горюч камень, / И когда вырастет
на камешке част-ракитов
куст…
(Барс., II,
с. 266); Не сплывать, знать, синю камешку
поверх воды, / Не вырастывать на камешке
муравой
траве
(Барс., I,
с. 73). Фрагмент со взаимозаменой ракитов
куст – мурава трава
основан на приеме параллелизма, имеет
четко выраженный обобщенный культурный
смысл «никогда». Трудно сказать, является
ли он формульным для жанра народных
плачей или заимствован из других
фольклорных жанров.

Не
всегда возможно провести четкую границу
между проявлениями формульной и
ситуативной взаимозамены, они во многом
сходны и объясняются аналогичными
причинами.

Итак,
специфика фольклорных синонимов-заместителей
состоит в частичной или полной
нейтрализации в аналогичной текстовой
позиции их конкретного номинативного
значения, на основе отождествления
неденотативных (семиотических) компонентов
семантической структуры. Фольклорные
синонимы не равны общеязыковым, поскольку
тождественность как основа категории
синонимии выявляется в соотнесении с
фольклорно-языковой картиной мира,
исходя из особенностей ее построения.
Синонимия
в языке фольклора основана на сходстве
не понятий, а представлений.
Категория фольклорной синонимии имеет
неденотативную основу, связанную с
концептуально-семиотической сферой
фольклора. Синонимы, называемые
заместителями, или квазисинонимами –
это слова, демонстрирующие «практически
неограниченное проявление эквивалентности
в системе парадигматических отношений».
В такие отношения могут вступать любые
слова одного тематического ряда, а при
условии общности функций – и разных
рядов. При этом ими утрачивается
денотативная семантика. Неденотативной
базе их объединения в синонимическую
парадигму («квазисинонимический» ряд)
дается и собственно языковая, и
концептуальная интерпретация.
Конституирующим синонимический ряд
фактором, к примеру, признается
сопутствующий денотативным (лексическим,
номинативным) значениям квазисинонимов
общий коннотативный элемент (элемент
«приращенной» семантики) – ассоциативный
образный, эстетический; символический;
аксиологический; эмотивный. Е.Б. Артеменко
утверждает, что этот элемент представляет
собой внешнее проявление феномена
особой онтологической природы, что он
демонстрирует внешнюю, «надводную»
часть айсберга
концептуальной семиотической системы
фольклора,
что за ним стоят сущности, однопорядковые
семиотическим оппозициям, послужившим
конституирующим инструментом
устно-поэтической антонимии.

В
работах Н.И. Толстого и представителей
Тартуской семиотической школы было
показано, что своеобразие каждого типа
(субтипа, вида) культуры находит свое
выражение в формирующей ее концептосферу
(картину мира) системе специфических
культурных (семиотических, символических)
смыслов. Концептуальные основы
традиционной народной культуры,
объективированные фольклором как ее
моделирующей системой, были трансформированы,
в соответствии с устно-поэтическим
миропредставлением, в культурные
смыслы (концепты) фольклорной картины
мира.
Одни из этих смыслов приобрели статус
традиционных элементов концептосферы
народной словесности, обладающих своими
константными парадигматическими
реализациями (например, согласно П.П.
Червинскому, песенный концепт «жизнь
в ее женской ипостаси» устойчиво
манифестируется парадигмой калина,
малина,
(черная)
смородина).
Другие смыслы спорадически сублимируются
в устно-поэтических текстах на фоновой
основе репрезентируемых содержанием
последних традиционных мировоззренческих
канонов. Но и в том и в другом случае
такие смыслы образуют в семантической
сфере вербальной единицы второй,
иерархически
более высокий семиотический слой,
«подавляющий» ее собственное лексическое
(денотативное) значение.

Все
это свидетельствует о том, что
неденотативный фактор «тотальной»
синонимии в фольклоре, так же как и
организующее начало его омонимии и
антонимии, представляет собой явление
устно-поэтической концептосферы,
составляющую системы ее вторичных
культурных смыслов. Основу
своеобразия лексикологических категорий
языка фольклора составляет единый
глубинный семиотический фактор, единая
концептуально-семиотическая природа
неденотативных основ лексикологических
категорий.
В свете указанного фактора и фольклорная
синонимия («квазисинонимия») получает
целостную, «централизованную»
характеристику.

Антонимия
в фольклоре

Антонимия
– одна из наиболее значимых категорий
в языке фольклора, поскольку фольклорная
картина мира принципиально строится
на различного рода оппозициях. Оппозиции
заложены и в «физической» модели
построения макрокосма, и в «психическом»
освоении этой действительности. Они
реализуются как в условиях микроконтекста,
в пределах стиха или параллельных
стихов, так и в пределах произведения,
жанра, национального фольклора в целом.

Лексемы,
составляющие в общенародном языке
антонимические пары, могут не являться
антонимами в фольклоре. Ср. новый
(с закрепленным оценочным значением) –
старый,
чистый
(в большинстве словоупотреблений
постоянный эпитет поля)
– гряз­ный,
сырой
(чаще всего в сочетании с земля,
дуб)
– сухой,
добрый
(посто­янный эпитет молодца
или коня)
– злой
и т. п. Для противопоставления по­добных
слов по значению в фольклоре нет
антонимических контекстов.

Корпус
антонимов в языке в целом и в фольклорной
сфере может значительно различаться,
хотя основания ан­тонимии остаются
неизменными. Помимо слов, которые
противопоставле­ны в узусе, в устной
народной поэзии существует свой набор
ассоциативно противопоставленных
понятий.

Антонимы
в фольклоре представляют два
типа семиотических оппозиций:

1)
типовые (базовые);

2)
факультативные.

Типовые
(базовые) оппозиции
основаны на четком противопоставлении
поня­тий, отражают узлы фольклорной
картины мира, нередко выполняют
конструктивно ор­ганизующую роль –
служат основой бинарного композиционного
строения целых произведений. Факультативные
для фольклорной сферы антонимические
пары или не выражают реального
проти­вопоставления (независимо от
степени употребительности), или
используются эпизодически. Оба вида
оппозиций могут быть представлены как
общеязыковыми, так и окказиональными
антонимами. Общеязыковые антони­мы,
в отличие от окказиональных, зафиксированы
в словарях.

Базовые
оппозиции: общеязыковые (свой
– чужой; молодой старый; родной – чужой;
женатый – холостой; богатый – бедный)
и окказиональные (ровня
– неровня; девушки – молодушки / бабы;
деревенский – городской).
Факультативные оппозиции: общеязыковые
(день
– ночь; утро – вечер; лето – зима; белый
– черный; сушить – мочить; легкий –
тяжелый; ближний – дальний)
и окказиональные (охотнички
– невольнички; время – безвременье;
часовой – вековой; совыкаться –
расставаться; белый – грязный).

В
фольклоре даже общеязыковые антонимы
в составе семиотических оппозиций
меняют свое значение, то есть лексемы
контрастируют не за счет денотативных
компонентов семантики, а за счет
приращенного культурного семиотического
смысла.

В
разных фольклорных жанрах и жанровых
разновидностях базовая оппозиция
приобретает различное формальное
воплощение.

В
лирических песнях оппозиция
«свое-чужое»:
родное (свое), семья родителей – дальнее
(чужое), чужая семья мужа. В солдатских
и рекрутских песнях «свое» – это родная
сторона, отчий дом, родители, жена или
подруга, «чужое» – бесприютность,
лишения. В былине это противопоставление
защитников родной земли, богатырей, и
врагов, а также воюющих стран и их
правителей (святорусский – поганый).
Оппозиция «свое – чужое» в текстах
духовных стихов, устных апокрифов и
легенд (С.Е. Никитина) – это выражение
«модели народного православия»: в
старообрядчестве «свое – чужое»
реализуется как «старое (свое) – новое
(чужое)», выражаясь в укладе жизни и
поведении.

Наиболее
характерные специфические черты
фольклорной антони­мии.

(1)
Возможность взаимозамены членов типовых,
базовых оппозиций в силу не денотативности,
а оценочности семантики (молодой
– неровня
вме­сто молодой
– старый).
При этом сильным, маркированным членом
оппо­зиции всегда является негативно
оценочное слово (чужой,
старый, неров­ня).
Очевидно, в народной эстетике отступление
от нормы, от идеала вос­принимается
ярче, чем сам идеал.

(2)
Разнообразие форм лексической
репрезентации антонимического ряда и
с точки зрения контактности / дистантности
его членов в тексте, и с точки зрения
морфологического оформления.

(3)
Конструктивная особенность фольклорной
антонимии – превращение общеязыковых
антонимических пар, если их члены не
противопоставлены принципиально в
народной по­эзии, в устойчивые
выражения, фразеологизмы. При этом
конструкция по­лучает обобщенное
значение (не
велика не мала «красива, соразмерна»,
ту­да-сюда «неизвестно куда»).

(4)
Поликомпонентность антонимических
ря­дов, их удвоение в тексте:
тавтологическое (день
дневать – ночь ночевать, старый старик
– молодая молодушечка),
синонимическое (журить-бранить
– хвалить-жаловать), параллельное
(журъба вековая … хвальба часовая).

Антонимия
– это утверждение единства через
противоположность. Фольклорная антонимия
– это антонимия глубинных смыслов,
непрямых значений слов, антонимия на
семиотическом уровне. Типовые для
фольклорной сферы оппозиции построены
на противопоставлении не прямых значений
слов, а на противопоставлении той
«приращенной» семантики, которая и
является единственно важной в народной
поэзии (например, старый
«не соответствующий требованиям» —
молодой «соответствующий, адекватный»).

Неденотативный
«фундамент» данной категории обусловлен
непосредственно концептосферой
фольклора. В роли этого фундамента здесь
выступают свойственная устно-поэтической
картине мира в целом семиотическая
оппозиция «свое
– чужое»
и характерная для песенной лирики
оппозиция
«молодой – старый».

Подведем
итоги.

Общеязыковые
группировки редко релевантны для языка
фольклора. Систематизация лексики в
фольклоре определяется спецификой
народного художественного мировосприятия.

О
системности языка фольклора нельзя
судить в отвлечении от его реального
бытования, текстового употребления.
Применительно к народной поэзии понятия
языка и речи тесно сливаются, так как
язык фольклора – это «система в действии».
О лексикологических категориях в
фольклоре можно говорить как о
«речеязыковых»,
а это уже совершенно иной уровень
системности.

Внимание
к концептуально-семиотической
сфере фольклора как конституирующей
основе его лексикологических категорий
открывает новые перспективы их
исследования. В частности, обозначенный
подход обнаруживает иерархически
разноуровневый характер общеязыковой
и устно-поэтической синонимии, антонимии,
омонимии в фольклоре, а этим определяется
целесообразность их раздельного изучения
с возможностью последующего контрастивного
анализа, способствуя познанию богатств
традиционной культуры, русской
национальной ментальности. Кроме того,
анализ лексикологических категорий в
фольклоре необычайно значим для понимания
особенностей творческой фольклорной
«памяти» как восприятия, усвоения и
передачи устно-поэтического произведения.